Таганрогская весна.

Май…. Снова весь двор и улица в тополином пуху, пух попадает в глаза и ноздри. Прохожие чертыхаются, закрывая носы от надоедливой летучей субстанции. Мальчишки спичками поджигают его скопления. А меня память уносит в далёкие вёсны улетевшей студенческой юности, когда тополиный пух возвещал о начале сессии. Такой же дурманящий запах цветущей акации, наполнял голубизну таганрогских вечеров, когда мы бродили улицами старого города,  Пушкинской набережной, по обеим лестницам. И наши гитары звенели на скамейках у моря, у старинных солнечных часов, у подножия памятника Петру. Звучащая из открытых окон общежитий музыка аккомпанировала какому-то романтическому душевному подъёму. Иногда во дворе общежитий собирали сцену, на которой с наступлением темноты в блёстках цветных огней выступали наши рок-музыканты. Постепенно их сменили входящие в моду дискотеки, одним из заводил, которых был Олег Каширин.

В утренние часы так легко дышалось свежестью, пронизанной голубыми лучами  восходящего солнца, пробивающимися сквозь кроны, когда где-нибудь на перекрёстке с улицей Чехова или в ветвях деревьев возле корпуса А дикий голубь громко наворкует тебе удачу.  И после того, как сдал очередной зачёт или экзамен, легко шагалось по Некрасовскому или Добролюбовскому, залитым желтизной солнечного света, с распирающими чувствами победы

и свободы. Хмельной воздух весны обещал чего-то  огромного, потрясающего, сногсшибательного.
И в один из таких дней  первой своей весны в Таганроге я утонул в прекрасных карих глазах одной очаровательной ФАВТянки, с которой случайно столкнулся в третьей общаге. Мне был просто нужен кто-то из её группы. С английским у меня были вечные нелады, и моя «англичанка» велела мне прийти в очередной раз с  ФАВТянами, где она также вела занятия. Я должен был что-то выяснить на счёт будущего урока. От охватившего меня волнения я забыл, зачем приходил, и выглядел, наверное, неимоверно глупо. Но я плыл от созерцания такой головокружительной красоты. Наверное,  в таких случаях трудно говорить об объективности, но мне казалось, что прекраснее женщины на свете не бывает. Она, действительно, была неповторимо грациозна  и  элегантна. Её выразительные карие глаза излучали дурманящую ауру,  и я под таким наркозом просто терял дар речи. За мою 18 летнюю жизнь такое случилось в первый раз. И сразу всё вокруг заиграло неимоверно яркими красками. Сама жизнь казалась гармонично звучащей балладой. Пофиг все препития учебного процесса, нет в жизни ничего непреодолимого.  Главное, в мире существуют такие обалденные карие глаза! И только за одно это стоит любить этот мир! Её образ угадывался и в романтичных песнях Демиса Руссоса, звучащих из открытых настежь окон, и в звёздном небе над дискотекой, и в огнях над водой залива, он был просто растворён в акациевом воздухе таганрогской весны…

Замуж она вышла, когда я был в академическом отпуске. А я искал в других девушках хотя бы подобие того очарования, искал и не находил. Прошло время, мы встречали новый 1982 год. В вестибюле первого общежития гремит дискотека в море цветных огней и блёстках стробоскопа. Веселье в самом разгаре, полчаса до наступления нового года.

В толпе  танцующих я вдруг увидел её. Она уже на пятом курсе и ничуть не изменилась за всё это время, такая же грациозная и элегантная, строгий костюм ей очень идёт, как бы сейчас сказали – ну просто очаровательная бизнес-леди. Я приглашаю её танцевать, мы кружимся в вихре музыкальных композиций несколько танцев подряд, под разные ритмы, беседуя на различные темы. Время остановилось, а пространство сузилось до минимума, как будто в мире только музыка, блики цветных огней, я и она. Не знаю, удалось ли до неё донести во всей полноте рассказ о том, какой неповторимой сказкой она для меня была. Наверное, нет. Слишком громка музыка и хмельно мускатное шампанское. Я чувствую её дыхание и умираю от нахлынувшей бесконечной нежности к ней. Однако скоро наступит новый год. Она проводила меня до дверей моей комнаты, мы пожелали друг другу счастья и удачи. Она уходила к своей компании, уходила навсегда, а я смотрел ей в след. В голове всплывали строки известной песни:
«Ты уйдёшь, с кем-то ты уйдёшь,
 Я тебя взглядом провожу.
 За окном будет только дождь,
 Подберу музыку к дождю…..»
За окном была зима, а я ощущал запах майских акаций канувшей в лету весны в снегу тополиного пуха. Прощай, моё Прекрасное Несбывшееся, прощай навсегда….