Абитура-77.

Было это в далёком 1977 году. Я только сдал выпускные экзамены, вчера отгремел выпускной бал. Много приходилось читать и слышать о чувствах выпускников, вчерашних школьников. Это пьянящее ощущение свободы, в смеси с некоторой неуверенностью перед взрослой жизнью и предвкушение грядущих обновлений. Для кого-то окончание школы облегчение и гора с плеч.  Ничего подобного у меня не было. Не было ожиданий разительных перемен, не было ощущения свободы. Была сосредоточенность. Я твёрдо знал, передышек не будет, дальше экзамены в вуз, и конкретно, в радиотехнический. Значит, завтра опять пробивать лбом гранит науки, теперь уже на другом этапе жизни.  В кругах моих знакомых Таганрогский радиотехнический институт (ТРТИ) считался, чуть ли, не наилучшим в СССР по своему профилю. Следовательно, моя дорога – в Таганрог.

Яркое солнечное утро, лучи солнца прыгают по зелёным волнам. У причала морвокзала стоит «Комета», теплоход на подводных крыльях. Рейс Керчь – Ростов с заходом в порты Бердянск, Жданов, Ейск, Таганрог.  Мой одноклассник, Женя Буланов, вначале собиравшийся со мной, передумал, но пришёл проводить на пристань. В голове вертится песня с вышедшего в прошлом году диска  Давида Тухманова «По волне моей памяти»:

«Тихо плещется вода, голубая лента.

Вспоминайте иногда вашего студента….»

Женя пытается отговорить меня от Таганрога и ехать с ним в Севастополь, мол-де  там, в приборостроительном тоже есть радиотехнический факультет, но я не соглашаюсь. Настроение сосредоточенное, как перед командировкой. «Комета» отходит, мы машем друг другу, желая успехов на избранных путях.

Теплоход идёт по проливу, увеличивая скорость. Прошли мимо мой школы, за которой в зелени прячется родительский дом. Вот уже вдалеке портовые  краны и старая турецкая крепость. Вот и маяк у входа в пролив провожает в поход за удачей. Через час только зелёные волны Азова и вспененный белый след за кормой.

Три с половиной часа пути, короткая стоянка в Бердянске. Далее Жданов. Я знаю, где-то в Жданове мой школьный друг Серёга Лисогор, он уехал раньше поступать в металлургический институт. Вода при входе в Ждановский порт поражает своим цветом. Она не просто грязная, она коричневая! Длительная стоянка позволяет отдохнуть от назойливого гула дизелей теплохода, погулять по пристани. Большие суда спят у причалов в ожидании погрузочных работ. На каком-то из них отец моего Серёги, он старший помощник капитана. Следующий заход в порт Ейска. Порт небольшой, на причалах много перегружаемого леса, брёвен. Здесь также короткая передышка,  и курс на Таганрог.

Теплоход скользит по серым волнам Таганрогского залива. Я с нетерпением жду появления

города. И вот, наконец, краны порта, над портом возвышаются строения, выделяется несколько наиболее высоких зданий, как в дальнейшем выяснилось, среди них и два институтских корпуса. Время подходит к пяти часам. Солнце склонилось над городом. Причаливаем. Сразу впереди здание морвокзала, за ним стоит гостиница со странным названием «Темиринда». Тогда там преимущественно жили спортсмены, приезжающие в местный яхт-клуб соревноваться. И не только яхтсмены, сюда селили любых других физкультурников, гостей Таганрога. Я решил остановиться здесь до выяснения обстоятельств.

Отдыхаю некоторое время в гостинице. Стоя на балконе, смотрю на лучи вечернего солнца, пробивающегося сквозь кроны деревьев. Что меня ждёт в этом незнакомом городе? Может, триумф поступившего студента- первокурсника, а может, придётся возвращаться домой с первым в жизни крупным поражением. Какой же этот ТРТИ, такой ли, как о нём рассказывали знакомые?  Отправляюсь искать институт, двигаюсь вверх по Комсомольскому спуску. Был уже шестой час вечера. Спросив у прохожих, как добраться до института, выхожу по адресу Чехова 22. Естественно, я попадаю к корпусу А, который фигурировал на обложке институтского буклета, подаренного мне знакомыми, и пятому общежитию. Старый корпус и пощипанное здание общежития отнюдь не впечатлили. И это один из лучших в Союзе вузов?! Вахтёрша в корпусе А объяснила, что мне с утра нужно попасть в приёмную комиссию, расположенную в соседнем корпусе, а пока она может предложить раскладушку, чтобы переночевать в коридоре корпуса.  Поблагодарив

вахтёршу за информацию, я отправился искать центр города. В результате блужданий я нашёл улицу Ленина, побродив по ней, отправился назад в гостиницу. Я дошёл до Комсомольского парка и спустился по Петровской лестнице. Впечатление от увиденного было не из лучших.

На следующее утро прихожу в приёмную комиссию. В танцевальном зале корпуса Б (БАЗе) размещалась выставка, рассказывающая о специальностях всех трёх дневных факультетов. На столах различная аппаратура – экспонаты, на стенах стенды, рассказывающие о профессиях. Студенты-гиды агитируют каждый за свой факультет. Здесь же абитуриенты пишут заявления. Я выбираю радиотехнический факультет (РТФ) и специальность «радиотехника». Оказывается, корпус А и рядом стоящие  корпус Б и общежитие – это далеко ещё не весь институт, а, скорее, второстепенные объекты. А ТРТИ, действительно, внушительное учебное заведение, включающее в себя ряд корпусов и зданий. Должны были меня поселить в первом общежитии, но там уже не было свободных мест, и меня определили в пятое, что рядом с корпусом А, которое мне вчера очень не понравилось. Я поселился на третьем этаже первого корпуса «Пятёрки», в угловой комнате, что одним окном выходит в переулок Гарибальди, а вторым на улицу Чехова. К удивлению, внутри общежитие было достаточно ухоженным, коридор и комната только после ремонта – побелены и покрашены. Возле комнаты выход из коридора на балкон. В эту комнату, кроме меня, поместили ещё пятерых ребят. Все они поступали на факультет микроэлектроники и электронной техники (ФМЭЭТ). Четверо – одноклассники из города Каменск-Шахтинский Сергей Негоденко, два Лёхи и Женя Ерохин. Пятый – Володя по прозвищу Сайгак, за горбинку на носу. Рядом в комнатах живут ребята, также абитуриенты ФМЭЭТа. Мы, как большинство абитуриентов, поступили на подготовительные курсы, которые нам читали преподаватели в большой лекционной аудитории корпуса Д под номером Д-230. Средний бал моего аттестата (выше, чем 4,75) позволял поступить в вуз вне конкурса, сдав только первые два экзамена на 4 и   5, суммарно на 9 балов. Первыми были математика письменно и физика устно. Потом следовало ещё два экзамена – математика устно и русский язык (сочинение). Если «девятибальнику»  не удавалось получить суммарных 10 или 9 баллов, ему приходилось сдавать ещё последующие два экзамена и участвовать в конкурсе на общих основаниях, где учитывались и оценки, полученные на экзаменах и средний балл аттестата. Первую половину дня мы сидели на занятиях, вторую половину, знакомились с городом, институтом, с укладом студенческой жизни, развлекались по мере сил.

Через несколько дней появилась в Таганроге моя одноклассница Марина Комарова, подавшая документы на факультет автоматики и вычислительной техники (ФАВТ). На курсах я познакомился с Сашей Ворошиловым, также абитуриентом ФМЭЭТа. В общежитии ему места не досталось, и он поселился на квартире в домах «на курьих ножках» в Некрасовском переулке между пересечениями с улицами Чехова и Свердлова. Сейчас и следа не осталось от этих хибар, их давно снесли, сейчас на том месте сквер. Хозяйка, Ася Фёдоровна, была чудесной старушкой. Как только она жила в такой развалюхе со столбом посередине, поддерживающем крышу, которая, казалось, вот-вот рухнет! Да ещё под каждодневный грохот проезжающих мимо трамваев! Саша говорил, что он очень дальний родственник того самого знаменитого Клемента Ворошилова. Правда ли, не могу утверждать, но Саня был достаточно скромным, уравновешенным. Подготовка у него была отличная, я считал, что он легко сдаст два положенных «девятибальнику» экзамена. Его познания в английском языке меня вообще удивляли. Синими таганрогскими вечерами мы частенько ходили гулять по городу, набережной, паркам.  Иногда по его инициативе переходили на английский, для прикола. Мне больше приходилось отмалчиваться, напряжённо «транслируя» (то бишь переводя, translate) его реплики.

 Со временем среди многочисленных абитуриентов ФМЭЭТа, проживающих в «Пятёрке», я нашёл поступающих и на РТФ. После обеда, вернувшись в общагу, я вышел покурить на балкончик третьего этажа, солнечный июльский зной заливал жёлтым светом улицу Чехова. На перилах в другом углу балкона сидел парень несколько необычной внешности, в руках вертел нож.

- Видишь, какой нож, – обратился он ко мне.- Это узбекский национальный нож, из отличной крепкой стали…

Так началось моё знакомство с Тимошей Губиным. Родом он был из Узбекистана, из Ферганы.

Тимоша Губин.

Поступал он также на радиотехнический факультет, также «девятибальником». Тимоша оказался энергичным заводилой, такой ни себе, ни другим скучать не даст. Очень категоричный в суждениях он очень не любил, когда с ним не соглашаются. Любой спор  легко мог перейти в дружескую потасовку, до которых Тимофей был большой охотник. Кроме него тут жили Игорь Кулик, Володя Пьянов, Витя Булычёв, Володя Абыхвостов и ещё несколько ребят, поступающие на РТФ. Витя Булычёв приехал поступать из Кропоткина, всегда рассудительный, осторожный, толерантный. Вова Абыхвостов, как мне казалось, притягивает разные неприятности. Всегда с ним что-нибудь случалось. Но, он всегда слыл любимцем прекрасного пола, за что  Тимоша, тут же, приклеил ему «погоняло» c учётом его внушительного роста - Long  Sexual.

 Но всё-таки первый корпус пятой общаги был вотчиной ФМЭЭТа. Соответственно и абитуриенты в основном их. И летний студсовет, управляющий нами, целиком состоял из ФМЭЭТян.

Ребята из моей комнаты частенько мотались домой. Возвращение непременно отмечалось выпивкой в традициях студенческого застолья. По вечерам – гуляние по городским достопримечательностям. Жизнь приобрела характерный студенческий окрас всеобщего братства, насыщенности событиями, весельем и всем тем, что мы теперь вспоминаем с ностальгией. Вкусив такой жизни, ещё больше захотелось стать студентом. У ребят были земляки в четвёртом общежитии, я тогда для них сделал первый в своей жизни поддельный документ, нарисовал пропуск в четвёртую общагу, чтобы они посещали земляков без проблем.

Володя «Сайгак» оказался знающим музыкантом и меломаном. Я многое от него почерпнул из мира музыки. Помню, с каким удовольствием он слушал концерты «Пик Флойда», которые звучали из окна комнаты, на втором этаже первой секции, где жили студенты. Сидя вечером на каменном парапете клумбы, мы вкушали прелести звучания « Wish You Were Here», вышедшего два года назад. И сейчас мелодии этого концерта рисуют в моей памяти синий таганрогский вечер, мерцающие первые звёзды сквозь кроны зелёных деревьев у корпуса А и открытые настежь окна «Пятёрки», из которых льётся эта завораживающая музыка.

Экзамен по письменной математике состоялся 1 августа. Мне выпала аудитория Г-311, на партах были обозначены листками бумаги места с номерами вариантов заданий. Из венецианских окон аудитории лил яркий утренний свет. Я на боевом взводе, готов к атаке на каверзы экзамена.  Сами задания были расписаны на доске. Взглянул на доску, и у меня отлегло от сердца. Всё предельно понятно и решабельно. Обретя уверенность, я  спокойно расписываю уравнения.

У выхода из корпуса Г толпа сразу же нападает с расспросами о заданиях. Я даю «интервью». На следующий день вывешивают оценки. У меня «отлично». Марине не повезло, четвёрка. Аналогично у Тимоши – 4. А ребята из моей комнаты нахватали трояков. Хуже всего пришлось Саше Ворошилову, который вопреки всем моим ожиданиям провалил первый же экзамен. Я поверить не мог, было за него очень обидно, он уехал на следующий день.

А перед физикой я умудрился сильно отравиться, температура под сорок. Меня приютила у себя Ася Фёдоровна на месте уехавшего Саши. В последний день перед экзаменом я тупо провалялся в постели. Экзамен по физике сдавали в корпусе А, в читальном зале библиотеки. Билет мне попался архилёгкий, с задачей на закон Ома. Я быстро подготовился и почти час сидел, ждал, когда настанет моя очередь отвечать. Вот вызвали и меня, подхожу и сажусь к указанному преподавателю. При этом вижу, что уже ответившие соседи справа и слева  от меня, схлопотали по «неуду». Я занервничал. Мой экзаменатор посмотрел мои записи с ответами на вопросы билета и  принялся задавать дополнительные вопросы. Сначала он спросил меня о законе Дальтона, который в школе не изучали, потом ещё что-то из внешкольной области физики. Естественно, я слышал о таких вещах впервые. Хотя он сам себя поправил, вопросы отменил, но я был уже обескуражен, и объяснить, что такое кипение, вразумительно не смог.

- Ты из городской школы? – спросил препод.

- Да, я из Керчи.

- Тебе четвёрки хватит?

- Да.

   Получив свою четвёрку (к чёрту амбиции), я радостно выскакиваю на ступеньки корпуса А. Всё, я студент! Марина получает 5  и проходит по 9 баллам. Мы сдаём экзаменационные листы и получаем уведомления о зачислении. Теперь «девтибальники» свободны до конца августа. Тимоша опять получил четвёрку, а у ребят из моей комнаты дела не блестящие, у кого четыре, у кого три. Серёга Негоденко на меня смотрит откровенно враждебно. На следующий день я уезжаю домой. Радости нет предела! Ведь впереди такая увлекательная, бьющая ключом жизнь, которую я только чуток пригубил на абитуре!

В Таганрог я вернулся в конце августа, за несколько дней перед сентябрём. В общежитии непривычная оглушающая пустота, многие ребята, с которыми меня столкнула абитуриентская судьба, разъехались, не поступив. Не было жильцов  моей комнаты в полном составе. Тимофей так и сдавал все четыре положенных экзамена. Сдал все на четвёрки, и был зачислен. Поступили также, Игорь Кулик, Володя Пьянов. Мы такой компанией дожидались дальнейших распоряжений деканата. Витя Булычёв и Володя Абыхвостов после зачисления задержались дома и подъехали позже. Было жутковато от такой пустынности коридоров и комнат, совсем ещё несколько дней назад наполненных житейским гомоном и надеждами  поступающей абитуры. Мы целыми днями резались в карты, разгоняя скуку ожидания. Тимоша предложил сходить на шабашку, чтобы не терять зря время. Мы пришли в фойе первого общежития. Это известная «биржа» для нуждающихся в заработке студентов. На проходную звонили работодатели, приглашая студентов на различные виды одноразовых простых работ, с указанием характера работы, места её проведения и оплаты. Часто это  была погрузка – разгрузка или сортировка какого-нибудь товара на заводе или торговом предприятии. За несколько часов можно было заработать 10 – 20 руб. В отдельных случаях и больше. Это при стандартной стипендии в 40 рэ. Но нам в эти дни не  везло, заказов не было, и мы возвращались в «Пятёрку» к картам.  Тимофей соорудил своеобразный музыкальный инструмент из стаканов и бутылок, наполнив их разным количеством воды, чтобы получить музыкальный звукоряд. Стукая по ним ложкой можно было выводить мелодии, как на цимбалах. Тем и развлекались. И вот, наконец, наш 1 курс РТФ собирает деканат, где объявляется отправка в колхоз  на сельхозработы. В указанное время, с вещами, мы должны прибыть к корпусу Г, где нас будут ожидать автобусы. Таким образом, будучи уже «де-юре» студентами, фактически, мы зависли в промежуточном положении между вчерашней абитурой и статусом первокурсника, пока без распределения по группам и местам в общаге.